Практически любая работа Стивена Кинга приобретает народную любовь. И книга «Сияние» не является исключением из этого правила. Даже наоборот. Это один из первых хитов от легендарного американского автора. Атмосфера и стиль готической литературы и классические ужастики. Эта книга совместила в себе эти два направления. И цитаты из текста, в полной мере могут продемонстрировать стиль написания. Если Вы желаете ознакомиться с данными выражениями, то сделать это можно в подборке цитаты из книги «Сияние» на нашем веб-сайте.
Просто зажмурься – и все исчезнет. Но лесть — такая штука, на которой вертится весь мир. — А что такое лесть? — Лесть, — ответила Венди, — это когда папа говорит, что мои новые желтые брюки ему нравятся, а на самом деле это не так… или когда он говорит, что мне вовсе не нужно похудеть на пять фунтов. — А, это когда врут ради смеха? — В общем, да. Мы живем, чтобы давать бой каждому новому дню. Внешне клаустрофобия проявляется как неприязнь к людям, с которыми вас заперли. В крайних случаях могут возникнуть галлюцинации, насилие, такой пустяк, как подгоревший обед или спор, чья очередь мыть посуду, может окончиться убийством. Зарабатывать на жизнь мозгами — значит всегда знать, где осы. Монстры и призраки действительно существуют. Они обитают внутри нас, и порой именно они одерживают вверх. Ожидать, что будет дальше, лучше в одиночку. Его разум и тело вместе представляли настоящий справочник боли. Жизнь — штука жесткая ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас нет, но и любить нас она тоже не любит. Коли сияет, так сиять и будет. — Не люблю рыбу. — Как бы не так, — сказал Холлоранн. — Просто тебе не попадалась рыба, которой ты по душе. Смерть — часть жизни. Если уж быть цельной личностью, следует настроиться на это раз и навсегда. И если понять факт собственной смерти трудно, то принять его по крайней мере возможно.
Сон разума рождает чудовищ. Ожидать, что будет дальше, лучше в одиночку. Доводы против безумия проваливаются с мягким шуршащим звуком/слой за слоем Знаменитые женщины сохраняют свою фамилию даже после того, как выйдут замуж, потому что фамилия – это их кусок хлеба с маслом. Никто не сияет всё время, кроме, может, Господа на небесах. Обещания дают, чтобы нарушать, чтобы разрушать, разбивать вдребезги, на мелкие кусочки, дробить. Вот твоя работа в нашем жестком мире: сохранять живой свою любовь и следить, чтоб держаться, что бы ни случилось. Соберись, прикинься, что все в порядке, – и так держать! Душа настоящего спорщика не слишком то отличается от души политического авантюриста — и тот, и другой страстно заинтересованы в решающем шансе. Лесть — смазка на шестеренках мира. Я вижу – встает дурная луна, я чую черные времена, зарницы в небе, земля дрожит, беда у ворот кружит. Сегодня ты из дому – ни ногой, не то поплатишься головой. Погляди на кровавый закат: дурная луна восходит, брат. Все мы помним приятные сны куда отчетливее, чем страшные. Похоже, между сознанием и подсознанием существует некая буферная зона, и обитает там черт знает какой цербер. В жизни случаются страшные вещи, и объяснить их никто не может. Хорошие люди умирают страшной, мучительной смертью, и остаются их родные, которые любят их, остаются одни-одинешеньки. Иногда кажется, будто только плохие люди как сыр в масле катаются катаются и болячка к ним не пристает. Жизнь тебя не любит — зато любит мамочка… и я тоже. <,>, научись управляться с этим. Вот твоя работа в нашем жестком мире: сохранять живой свою любовь и следить, чтоб держаться, что бы ни случилось. Соберись, прикинься, что все в порядке, — и так держать! Вот поднимется ветер, малышка, Унесет все печали он прочь… — у детей шизоидальное поведение — вещь абсолютно обычная. Оно приемлемо, потому что мы, взрослые, все негласно сошлись на одном: дети сумасшедшие. У них есть невидимые друзья. Расстроившись, ребёнок может пойти и засесть в шкафу, удалившись от мира. Они считают талисманом определённое одеяло или плюшевого мишку, или чучело тигра. Сосут большой палец. Когда взрослый видит то, чего нет на самом деле, мы считаем его созревшим для психушки. Когда ребёнок заявляет, что видел у себя в спальне тролля или вампира за окном, мы лишь улыбаемся, извиняя его. У нас имеется короткая фраза, оправдывающая весь диапазон феноменов у детей — Он это перерастет. Обещание — это, разумеется не пустяк. Своих девочек он убил топориком, жену застрелил и застрелился сам. со взрослыми вечно выходила неразбериха — любое возможное действие мутным облаком заволакивало мысли о последствиях, сомнения, представления о себе, любовь и чувство ответственности. Ты меня убила. Сука! На будущий год он пойдет в школу, и ей придется самое меньшее половину Дэнни отдать его приятелям. Может быть, и больше. Любопытство рыболовным крючком впилось в мозг, ни на миг не отпуская, наподобие дразнящего русалочьего пения, которое нельзя унять. Неблагодарное дитя хуже ядовитой змеи Я люблю тебя, милый, ты знаешь,да что толку, не легче ничуть:взять в любовницы – ты не желаешь,в собачонки сама не хочу. Кот от любопытства сдох, мучаясь, загнулся, но, узнавши, в чём подвох, к жизни он вернулся. Одиночество само по себе может оказаться губительным. Своих девочек он убил топориком, жену застрелил и застрелился сам. Мир жесток, детка. Если тебе не подвинтить гайки, тебе ещё и тридцати не исполнится, а ты уже начнёшь трястись, дребезжать и ходить враскоряку. Просто зажмурься — и всё исчезнет. На будущий год он пойдет в школу, и ей придется самое меньшее половину Дэнни отдать его приятелям. Может быть, и больше. Колесо прогресса, рано или поздно оно отправляет тебя к тому месту, откуда ты отправлялась. Когда думаешь, что один такой на свете, делается вроде как одиноко, так? Между вами царило зловещее спокойствие. Время — колесо, рано или поздно всё возвращается к тому, с чего началось. Ты будешь поражена, детка, но я снова потерял работу. На этот раз мне пришлось немало потрудиться, чтобы съездить человеку по морде через кабель телефонной компании «Белл» длинной две тысячи миль, но я справился с этим блестяще. Господи, хотел бы я быть таким же милосердным, как моя мать. Она в каждом умела найти хорошее. Сам-то я злющий, как змей с опоясывающим лишаем. Не может человек ничего поделать со своей натурой, провались оно все. Ты уверен, что можешь позволить себе такую роскошь, как жалость к себе? истина всегда выходит на свет божий, в итоге она всегда выясняется.[/su_note] Как сказал кто-то из великих мыслителей двадцатого века, вечер – пора грехопадений. Он пригласил водителя лимузина совершить запрещенный законом половой акт с самим собой. Вступить в оральный половой контакт с разными птицами и млекопитающими. Он предложил от собственного имени всем, в ком есть негритянская кровь, убраться на свой континент. Выразил искреннюю уверенность в том, какое положение душа водителя лимузина займет на том свете. И закончил, заявив, что, похоже, встречал мать водителя лимузина в публичном доме в Новом Орлеане. Но раз человек меняется к лучшему, не заслуживает ли он, чтобы рано или поздно ему предоставили кредит под его исправление? А если кредита нет, не следует ли человеку оправдать недоверие? Если отец будет постоянно обвинять дочку-девственницу в том, что та трахается со всеми мальчишками-старшеклассниками без разбора, разве она в итоге не утомится от этих нагоняев настолько, что начнёт получать их не зря?
если понять факт собственной смерти трудно, то принять его по крайней мере возможно. Слёзы, которые жгут и терзают сердце, — это слёзы исцеления. за поспешный брак молодые расплачиваются медленно. Доводы, опровергающие безумие, с мягким шорохом опадали, слой за слоем… Но раз человек меняется к лучшему, не заслуживает ли он, чтобы рано или поздно ему предоставили кредит под его исправление? А если кредита нет, не следует ли человеку оправдать недоверие? Если отец будет постоянно обвинять дочку-девственницу в том, что та трахается со всеми мальчишками-старшеклассниками без разбора, разве она в итоге не утомится от этих нагоняев настолько, что начнёт получать их не зря? Слёзы, которые жгут и терзают сердце, — это слёзы исцеления. Не отпуская гудок, водитель грузовика резко подался влево и с ревом объехал пьяно виляющий лимузин. Он предложил водителю лимузина совершить запрещенный законом половой акт с самим собой. Вступить в оральный половой контакт с разными птицами и млекопитающими. Высказал от собственного имени пожелание всем, в ком есть негритянская кровь, убраться на свой родной континент. Выразил искреннюю уверенность в том, какое положение душа водителя лимузина займет на том свете. И закончил, заявив, что, похоже, встречал мать водителя лимузина в публичном доме в Новом Орлеане. .. истина всегда выходит на свет божий, в итоге она всегда выясняется. Ты уверен, что можешь позволить себе такую роскошь, как жалость к себе? – Ты не мой папа, – снова заявил Дэнни. – А если в тебе осталась хоть капелька моего папы, она знает, что они врут. Тут все – вранье и надувательство. Как игральные кости, которые папа положил в мой чулок на Рождество, как те подарки, что кладут на витрину, – папа сказал, там внутри ничего нет, никаких подарков, одни пустые коробки. Просто показуха, сказал папа. Ты – оно, а не папа. Ты – отель. И когда ты добьешься своего, то ничего не дашь моему папе, потому что слишком любишь себя. И папа это знает. Тебе пришлось заставить папу напиться Всякой Дряни, потому что только так можно было его заполучить. Ты, врун, фальшивая морда. – Там схема водопровода, – сказал он. – Думаю, с протечками проблем не будет – сроду не бывало, – но трубы нет-нет да и промерзают. Единственно, как можно это предотвратить, – ночью немного ослабить краны, но их в этом хреновом месте сотни четыре. Попадись счет за воду на глаза этому жирному педику, что сидит наверху, он так разорется, в Денвере услышат. Разве не так? – Я бы сказал, потрясающе тонкий анализ. Ты будешь поражена, детка, но я снова потерял работу. На этот раз мне пришлось немало потрудиться, чтобы съездить человеку по морде через кабель телефонной компании «Белл» длинной две тысячи миль, но я справился с этим блестяще. Время — колесо, рано или поздно всё возвращается к тому, с чего началось. Джек почувствовал, как рот растягивает медленная, опасная улыбка, полная противоположность прежней, рекламной, сверкающей зубами. Когда думаешь, что один такой на свете, делается вроде как одиноко, так? Невинность уходит и сменяется опытом. Ничего не поделаешь, детка. Такова человеческая природа. в том мире, где обитают нормальные семьи, руки под такими углами свисать не должны. Просто зажмурься — и всё исчезнет. Колесо прогресса, рано или поздно оно отправляет тебя к тому месту, откуда ты отправлялась. Я люблю тебя, милый, ты знаешь, да что толку, не легче ничуть: взять в любовницы – ты. Неблагодарное дитя хуже ядовитой змеи Мир жесток, детка. Если тебе не подвинтить гайки, тебе ещё и тридцати не исполнится, а ты уже начнёшь трястись, дребезжать и ходить враскоряку. Плывут против течения, мальчуган. Вот как. Одиночество само по себе может оказаться губительным. со взрослыми вечно выходила неразбериха — любое возможное действие мутным облаком заволакивало мысли о последствиях, сомнения, представления о себе, любовь и чувство ответственности. Им привезли одежду, бренди и доктора Эдмондса. Ты меня убила. Сука! Его разум и тело вместе представляли настоящий справочник боли. рассеянное осознание Холлоранном самого себя как уникального создания рода человеческого. Обещание — это, разумеется не пустяк. — Не люблю рыбу.
— Как бы не так, — сказал Холлоранн. — Просто тебе не попадалась рыба, которой ты по душе. Знаешь что, детка? Я опять потерял работу. На этот раз, чтобы найти, кого вырубить, пришлось преодолеть две тысячи миль телефонного кабеля Белла. Однако мне это удалось. В жизни случаются страшные вещи, и объяснить их никто не может. Хорошие люди умирают страшной, мучительной смертью, и остаются их родные, которые любят их, остаются одни-одинешеньки. Иногда кажется, будто только плохие люди как сыр в масле катаются катаются и болячка к ним не пристает. Жизнь тебя не любит — зато любит мамочка… и я тоже. <,>, научись управляться с этим. Вот твоя работа в нашем жестком мире: сохранять живой свою любовь и следить, чтоб держаться, что бы ни случилось. Соберись, прикинься, что все в порядке, — и так держать! — Он сказал, бензонасос забит дерьмом.
— Дэнни, не говори такие слова.
— Бензонасос? — спросил он с искренним удивлением. и как в шестьдесят шестом отель пришлось закрыть, когда один мафиози немножечко умер. Лесть — смазка на шестеренках мира. Все мы помним приятные сны куда отчетливее, чем страшные. Похоже, между сознанием и подсознанием существует некая буферная зона, и обитает там черт знает какой цербер. отныне ты будешь держать себя в руках. Что бы ни происходило. Мысль была твердой, решительной и уверенной. Шагая к ним по коридору, он обтер губы тыльной стороной руки. Обещания дают, чтобы нарушать, чтобы разрушать, разбивать вдребезги, на мелкие кусочки, дробить. Можно ли ожидать, что вы поведете себя, как мыслящее человеческое существо, если вашу руку пронзают раскаленные докрасна острые иглы? Что за парнишка, думал он, шагая к комнате Дэнни. Все как надо, и еще немножко. Смерть — часть жизни. Если уж быть цельной личностью, следует настроиться на это раз и навсегда. И если понять факт собственной смерти трудно, то принять его по крайней мере возможно. Любопытство рыболовным крючком впилось в мозг, ни на миг не отпуская, наподобие дразнящего русалочьего пения, которое нельзя унять. бушель свежих яблок, от которых вся кладовка пропахла осенью. Доводы против безумия проваливаются с мягким шуршащим звуком/слой за слоем Нечего бояться, паренек, — сказал Уллман. — Безопасно, как у Христа за пазухой.
— Про «Титаник» тоже так говорили, — заметил Джек. подобна судьбе дантиста Мактига из известного романа Фрэнка Норриса: прикован наручниками к мертвецу в пустыне Жизнь — штука жесткая ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас нет, но и любить нас она тоже не любит. Ожидать, что будет дальше, лучше в одиночку.